Посторонний звук сзади заставил врача обернуться. Только что убитый был жив. Изогнувшись на койке, он с хрипом втягивал воздух. В следующую секунду он открыл глаза и взглянул прямо на Стража, сидевшего внутри человеческой оболочки. Наблюдателя, пришельца внутри доктора, пронзил страх, не свойственный его расе. Он замер пораженный. Глаза мужчины почернели, оставив лишь кровавую радужку, кожа стала прозрачной, обнажив сеточку синих вен. Он оскалил тонкие губы в усмешке, обнажая острые зубы в черном провале рта. Не успел Страж хоть что-то сделать, до сих пор парализованный ужасом, как его шею сдавила крепкая мужская рука и впечатала спиной в стену.

Наблюдатель понял, что обречен. Сила неизвестного Врага — воспринимаемого Стражем почему-то с большой буквы — уже проникала в его организм, медленно убивая. Лихорадочно дергаясь, он попытался разжать стальную хватку… но куда там. Грудь переполнило отчаяние.

— Зря ты так… — неестественно демоническим голосом прорычал мужчина, заглядывая в черные глаза Стража.

— Кто… Кто… ты?!.. — тихо прострекотал пришелец.

— Я — Тэнно.

Ощущая себя как загнанный в ловушку зверь, намереваясь продать жизнь подороже, он оскалил зубы и, уподобившись первобытным представителям собственной расы, в последнем рывке постарался достать до шеи жертвы. Сознание Наблюдателя погасло. Навсегда.

Мужчина равнодушно бросил на пол почерневшее тело, тут же осыпавшееся пеплом. Ощутив смерть своего собрата, в палату бросились проходящие мимо лже-медсестры. Ещё не зная, с чем столкнутся, они испытывали лишь одно желание: «Убить того, кто покусился на жизнь Стража!»

Стоило им увидеть Тэнно, как где-то внутри словно переключился тумблер. Чувство самосохранения и привычная трусость представителей этой расы ушли, оставив после себя лишь ненависть к Врагу всей их расы. Что им сделал этот враг, они не знали.

Бросившись на потолок, они применили своё главное оружие — Силу. Больше они не успели сделать ничего. Черный дым заволок всё помещение, глуша все чувства и полностью дезориентируя.

Переместившись в угол палаты, мужчина начал меняться. Из его тела непрерывным потоком выходил насыщенно черный, невероятно густой туман, тут же окутывая и обретая материальность. Через пару ударов сердца у него словно выросли наружные мышцы. Бугрящиеся, непрерывно пульсирующие, черные, переливающиеся в кроваво-красный канаты обвивали всё его тело. Человек оказался заключен в своеобразный «живой доспех». Трансформация завершилась.

Перед неизвестным наблюдателем, окажись он здесь, предстала бы двухметровая тварь, не имеющая ничего общего с людьми. Бугрящиеся, пульсирующие и переливающиеся красным мышцы, покрытые густой, непрерывно сочащейся черной слизью, при отделении от тела обращающейся дымом и растворяющиеся в воздухе. Пальцы удлинились и заострились, на манер когтей, а круглая голова приобрела неестественно огромную пасть с длинным черным языком и несколькими рядами белоснежных зубов-кинжалов. Глаза представляли собой две неестественно огромные, вытянутые черные «линзы».

Еще через десять минут, одинокий мужчина покинул больницу. Больницу, где остались одни лишь пациенты. Ночная смена дежуривших врачей и санитаров пропала без следа. Впрочем, это вряд ли привлечет чье-то внимание. Утром следы будут обнаружены и новые Стражи займут место старых, приняв те же оболочки. По следу убившего их сородичей будут отправлены Ищейки. Никто из Землян не догадается о произошедшем.

Глава 32

Покинув больницу, я направился… домой. Да, это глупо, но именно там у меня лежит секретная заначка с деньгами и банковская карта. Забрать их, снять с карты всю сумму, а затем затеряться в городе — план был прост. Единственный момент вызывал ощущение легкого страха: успею ли? Небольшая сумма наличных была принесена ещё «дочерью» — полторы тысячи. Не много, но на первое время хватит.

Автобусы ночью не ходят, но бредя вдоль дороги — я прекрасно помню, в каком районе находится дом — мне удалось поймать частную машину. Синяя «Лада Гранта» — бюджетная, в целом неплохая машинка. Водитель решил немного подзаработать и подвезти, благо ему всё равно по пути. Это было мне на руку.

Долетели мы по пустынным улицам города с неработающими светофорами за каких-то двадцать минут. Ну а так, как минимальная купюра у меня была аж двести рублей, то по приезде отдал её. Распрощавшись, я покинул салон и тут же нырнул под козырек собственного подъезда, одновременно доставая из джинсов ключи. Домофон с громким писком уведомил об открытии дверей. Пулей взлетев по лестничному маршу, я бросился к лифтовой площадке. Сам подъезд был выкрашен до середины стены в зеленый, а выше был целиком покрыт старой побелкой. Пол не отличался особой красотой — криво положенные светло-коричневые плитки и участки серого бетона между ними. Двери лифта призывно открылись.

Я скользнул внутрь серо-голубой кабины и прожал металлическую закопчённую кнопку этажа. «Вроде двадцать первый век, а кнопки до сих пор жгут!..» — дернул я бровью. Прикрыв глаза, я оперся на заднюю стенку, отсчитывая секунды. Когда-то на задней стенке лифта висело зеркало, сейчас же входящего сиротливо приветствовали лишь пошарпанные стены. Руки начало потряхивать. Я сильно сомневаюсь, что эти пришельцы были там в единственном экземпляре. Значит — нужно спешить.

«Как бы в засаду сейчас не попасть…» — пронеслась трусливая мысль, пока лифт неторопливо поднимался. С тихим сигналом мы прибыли на шестнадцатый этаж.

Как оказалось, в квартире было тихо и пусто. Никого. Вихрем промчавшись по комнатам, я изъял из батареи небольшой, туго свернутый пакетик, в котором лежало пять тысяч на черный день, и забрал банковскую карту из деревянной шкатулки в комнате. На сим всё. Раскидав добычу по карманам, я покинул квартиру, запер дверь на ключ и тихо шепнул:

— Прощай…

Фигура в грязном оранжевом балахоне с глубоким капюшоном неподвижно замерла почти в центре промышленной зоны на самом верхнем уровне станции. Ищущий прислушивался к чему-то внутри себя. Руки неизвестного опущены вдоль тела. Пальцы, затянутые в тугие коричневые перчатки, чуть шевелились, словно перебирая струны музыкального инструмента. Лицо под капюшоном скрывала когда-то оранжевая маска с респиратором, давным-давно выцветшая до белого. Наконец нащупав что-то пальцами, он повернул голову и медленно направился в сторону.

Его внимание привлекло несколько прямоугольных боксов, стоящих друг на друге. Приглядевшись, он заметил наспех приваренную к торцу одного из нижних контейнеров дверь. Значит внутри точно не материалы. Вытянув руку, он выставил пальцев на манер когтей, словно цепляясь за воздух. Сжав кулак, он повернул его пальцами к себе. Дверь жалобно заскрипела и выгнулась пузырем. Ищущий медленно согнул руку в локте, окончательно выламывая металлическую пластину. С жутким скрипом она сорвалась с петель и устремилась к фигуре в оранжевом балахоне… чтобы неподвижно замереть перед его лицом, в локте над полом. Разжав кулак, он сделал короткое движение пальцами в сторону, отбрасывая больше не нужный предмет.

Внутри своеобразного убежища никого не было. Лишь выжженное пятно на полу, словно от плазмы, да зарядник от винтовки, сиротливо валяющийся в углу. Ноздри неизвестного уловили потусторонний запах, не существующий для физического обоняния. Респиратор этому запаху был не помеха. Густой, словно кисель, он отдавал горьковатой гарью и углями. Тихо урчание вырвалось из глотки Ищущего.

С гудением электричка разгонялась, устремляясь прочь от железнодорожного перрона. Перейдя через железнодорожные пути, я улыбнулся. Ласковое летнее солнце медленно поднималось на востоке, согревая влажную и холодную землю своими теплыми лучами. Птицы уже проснулись и звонкими трелями перепевались друг с другом, разлетаясь по своим птичьим делам.