— Слушай… а кратко тебя как называть? А то выговаривать неудобно…
— Касс или Касси.
— Отлично, Касс. Давай-ка в моё кресло и покажи-расскажи мне всё про управление моим ботом. Что, куда, зачем и почему? Давай — я решил провести этакий мини-экзамен, а заодно развлечь девушку.
Поменявшись местами, я превратился в этакого гида, который со снисходительной улыбкой наблюдал за неуверенными действиями девушки, показывающей что, куда и зачем. Затем я позадавал ей вопросы, интересуясь её действиями в разных ситуациях.
— Слушай, Касс, а что ты забыла на верфи? — спросил я спустя пару часов, наполненных счастливым смехом девушки, — весьма… доверчивая особа, что не может не напрягать. Может в доверие хочет втереться и… М-да. Лучше не думать дальше. — Ты ведь молодая девушка, можешь летать… — я покрутил в воздухе кистью: — Ну не только ведь на легких кораблях верфи — так далеко от станции и родителей…
— Ну… Просто у меня нет своего корабля, а другие вакансии заняты в большинстве своём. Гражданские, по крайней мере, — произнесла девушка, отведя глаза.
Хм… Недоговаривает? Скорее всего.
— Слушай! — меня осенила идея: — Я по десять дней с перерывами по два дня пропадаю в «Нейросети»! Обучаюсь под разгоном! Ты можешь использовать мой корабль, а мне платить пять или, скажем, десять процентов за аренду! Считай, кораблик будет полностью твоим, а ты сможешь зарабатывать столько, сколько сможешь, а не фиксированную плату!
— Ты серьёзно? — удивилась девушка. — Ведь это твой бот… Да и зачем тебе я? Я и тут отработаю. Тем более контракт уже заключен…
Тут включилась моя база юриста, выученная не так давно:
— Согласно законам Содружества, ты, даже после заключения контракта, имеешь полное право отказаться от выполнения работы ДО начала её выполнения. Всего лишь, если не понравятся условия работы. Ты ещё не приступила, а значит… заказчик поругается и всё! Зато будешь свободна, фактически! — начал я уговаривать девушку. «Ну же! Соглашайся!» — пронеслось в голове.
— Ну… Я не знаю. Это не хорошо…
— Гробить жизнь на верфи — вот что не хорошо, — отрезал я. — Если заказчик прицепится — направляй ко мне, я с ним переговорю и, вообще, беру все переговоры с ним на себя, если потребуется! — Продолжил я убеждать девушку. Если она действительно такая доверчиво-наивная, то быстро сдастся.
Всё-таки коренным жителям Содружества трудно поступать вот так, как я, фактически отдавая свою собственность в чужие руки. Но я же не из Содружества. Я усмехнулся своим мыслям.
— М-м… Если так, то я согласна… — неуверенно сказала девушка, ожидая подвоха, и быстро добавила: — Если тебе не жалко, конечно.
— Нет, всё равно простаивает декадами! — махнул я рукой. — Давай контракт заключим… Сейчас составлю и переправлю.
Я прикрыл глаза и принялся составлять стандартный контракт по аренде движимого имущества, то бишь бота, опираясь на базу юриста. Так… Стандартная плата за аренду: двадцать-тридцать процентов, значит, поставлю десять… ну не грабить же её? Десять процентов с каждого рабочего контракта, а не с общего заработка за декаду… Так оно удобней, хотя разницы никакой. Теперь введем данные бота… его номер и позывной… Готово! Я переслал контракт девушке, а спустя десять секунд получил обратно подписанный документ.
— Ты сохранила себе копию? — поинтересовался я на всякий случай. Мало ли…
— Да, — кивнула засиявшая девушка.
— Вот и ладушки, — я улыбнулся в ответ. По контракту, теперь она может управлять моим ботом за десять процентов от каждого рабочего контракта. При этом является заместителем капитана, и может делать с ботом очень многое… Но есть и ограничения: никто кроме меня не может провести на борт постороннего и прописать в управляющем ИскИне его нейросеть, дабы он имел доступ на бот. Если быть точным, то любого Разумного, даже БЕЗ нейросети, провести в бот нельзя без моего разрешения. Второе ограничение — нельзя менять коды. В общем, можно только летать и ограниченно управляться с ботом. Всё. Также, если разобьёт — будет платить за ремонт восемьдесят процентов стоимости ремонта. Больше восьмидесяти поставить было нельзя, так как если наемный рабочий разбил ваш корабль, то в этом есть и ваша вина, как доверившего корабль такому рабочему. Контракт вступал в силу через семь дней… Вдруг всё изменится ещё? Так что, пока девушка ещё не была замом капитана, я прописал её всего лишь вторым пилотом.
Я бросил взгляд на часы в углу нейросети и мысленно чертыхнулся — через семь дней мы уже будем двигаться в обратном направлении, то есть от верфи на станцию, минимум как часов пятнадцать. Я проспал всю ночь, уча базу «Торговля», а Варисса своим стуком разбудила меня рано утром! Даже внимания не обратил, что прошла вся ночь… Во даю! Заучился, называется.
Глава десятая
Вся неделя была проведена в приятных — лично для меня — часах общения с Кассилити, а также часах изучения баз во время сна в пилотском кресле. По словам девушки, Варисса в основном читала или смотрела фильмы, не вспоминая меня ничем хорошим, да и общаться с ней не было интересно. Не ровесники ведь… Заодно я выяснил фамилию Малка — Вартин. Как оказалось, девушка с ним познакомилась, когда сдавала экзамен на пилота малого корабля, и он её привлек, как и положено молодому активному парню, так охочему до женщин. Ну и мерзость. Я бы понял, желай он серьезных отношений, но по описанию Касси, он был довольно свободным парнем, любящим развлечения и знающим все злачные места. Отсюда вывод: он не очень то интересуется девушкой, как постоянной партнершей. Это его дело, но для Касси подобное отношение окажется фатальным. Доверчивые люди очень быстро ломаются. Они слабы и плохо выживают в социуме — у них нет иммунитета от придурков, вроде Малка. Пусть это и не моё дело, но мне её элементарно жалко. Не хочется, чтобы в мире одной доверчивой девочкой, серой мышкой, стало меньше, а одной сломанной и ненавидящей людей женщиной больше. И пусть вечно я её оберегать не смогу, но со временем её самооценка вырастет, она наберется опыта. Но пусть это будет не так болезненно и разрушающе, как расставание с тем, кто её и не любил толком, но кого полюбила она. Душевное разрушение многим, кто этого не испытывал, кажется пустяком. Ну подумаешь — закалится. Не всё так просто. Те, кто действительно прошел через депрессию, — а не просто двухнедельное страдание, нередко сопровождаемое пьянкой, — знают каково это и сами не пожелают такого врагу. Это чудовищно. И если я могу изменить хоть как-то её судьбу и помочь… я помогу. Чтобы не корить себя, что бездействием обрек девочку.
К концу шестого дня, когда Малк Вартин уже четыре часа как вылез из капсулы безопасности и прохлаждался с техниками, бот, наконец, вышел из гипера в пределах действия управляющего ИскИна верфи.
Следующее сообщение заставило меня экстренно заглушить двигатель и, круто развернувшись боком, остановить бот. Верфь была заражена Красной Чумой! Об этом сообщал управляющий ИскИн верфи, отправляя эту информацию во все стороны по всем диапазонам и частотам. Он просил воздержаться от посещения верфи. Хотя, даже если бы он не просил воздерживаться от этого, я бы не подлетел всё равно! Уж очень много устрашающих подробностей о «красной чуме» я узнал из местного интернета от форумчан. Начать хотя бы с того, что сам термин «Красная чума» появился много позже того, как её так окрестили непосредственно пострадавшие или очевидцы. Изначальное название: Вирус-N90. Почему вирус назван красным — теории разнятся. Одна утверждает, что вирус фосфоресцирует красным при окраске его химическим составом, нечто вроде окрашивания по методу Грама на Земле. Только в том случае окрашивают бактерии, а не вирусы. Окраска происходит специальными красителями, затем фиксируют цвет йодом, потом промывают спиртом, после чего остаётся грамположительные бактерии и грамотрицательные. Здесь нечто подобное — специальный бесцветный краситель приобретает цвет при соприкосновении с вирусом, окрашивая тот под приборами. И эта теория верна — любой медик может её проверить. Вторая теория объясняет происхождение названия с материалистичной точки зрения. Дело в том, что ткани заболевшего начинают размякать и приобретать яркий красно-розовый цвет. Сначала мягкие ткани превращаются буквально в желе. Затем плоть начинает отваливаться целыми кусками — нервные клетки пациента уже не работают, потому боли он не чувствует. Да и мозг к тому времени практически не работает, разжиженный вирусом. В конце концов, кости растворяются в желе. Под конец не остаётся ничего, кроме красноватой лужи, по консистенции похожей на сметану. Затем вирус пожирает всё окружающее, пока не уничтожит всё и не останется в космосе, где благополучно сдохнет. Бр-р-р-р… ну и мерзость.