Занятый невеселыми мыслями, сэр Годован вздрогнул, когда совсем рядом услышал удивленные и взволнованные голоса. Они подходили к конюшням, и голоса явно принадлежали королевским конюхам:

— Откуда она здесь взялась?

— А я почем знаю? Приблудилась, должно быть…

— Вот я тебе покажу «приблудилась»! Откуда ей было прийти? Да и тавра никакого нет. Пришлая она!

— Вот что, парни, гоните-ка ее отсюда поживее!

— Сам гони! Глаза разуй! Видал?

— О боже! С нами Единый! Чего же теперь будет?

— Бежим!

— Куда бежим? Королевское добро бросать?

— А! Брось! Своя шкура дороже!

— А вон государи рыцари идут! Это ихнее дело — с такими тварями справляться! Милорд магистр! Скорее сюда!

К ним, размахивая руками, спешили несколько конюхов. Еще десятка полтора человек нерешительно топтались поодаль.

— Милорд магистр! Милорд магистр! — наперебой закричали они. — Извольте сюда! Тут такое дело! Только вам с ним и совладать!

Сделав знак следовать за собой, сэр Годован торопливо извлек из ножен меч и быстро коснулся пальцами другой руки заговоренного оберега, припрятанного под парадной мантией. Похоже, ему предстояла битва, в которой придется призвать на помощь не только мастерство воина, но и тайные знания. Жаль, что с ним нет Керагаста! Парень буквально на лету схватывает магию, а уж в битве…

Легким боевым шагом пройдя сквозь расступившихся конюхов, сэр Годован выскочил на ровную площадку, со всех сторон окруженную зданиями королевских конюшен. В обычное время тут проводили застоявшихся лошадей, запрягали кареты и устраивали показ новых жеребцов.

Сейчас двор был пуст, только у коновязи стояла старая белая лошадь. Обычная старая кобыла с острой, стертой хомутом холкой и больными бабками. Грива ее была спутана, хвост паклей свисал до земли. Она опустила голову, как это делает всякая уставшая рабочая лошадь, но, когда магистр подошел, вскинулась и взглянула на него ясными фиолетовыми глазами.

Сэр Годован встретил не по-звериному пристальный взгляд — и рухнул наземь, теряя сознание.

Когда Лейр пришел в себя, было уже довольно темно. Все его тело затекло, и юноше понадобилось несколько долгих минут, чтобы сообразить, что он лежит крепко связанный, как приготовленный для жертвенника баран. Его первая мысль о том, что наступил вечер, оказалась неверной — над ним смыкали кроны вечнозеленые деревья.

Деревья? Но там, на перекрестке дорог, не было густой растительности — только несколько кустов да развесистых кряжистых горных дубов. Все это могло означать одно — его куда-то перетащили.

Лейр лежал в неглубокой ямке между корней одного из низкорослых корявых кедрачей. В центре ее виднелось кострище, вокруг которого валялись палки, кости и прочий мусор. С другой стороны от юноши старая знакомая, рыжая девушка по имени Лиса, деловито потрошила его дорожные мешки. Как раз в это время она вытащила запасную тунику, расправила на весу, критически оглядела и отшвырнула в сторону. После чего достала книги, завернутые в тряпицу, развернула их и, презрительно скривившись, отшвырнула к костру.

— Ты чего? — не выдержал Лейр. — Это же книги!

Лиса мгновенно оказалась на ногах. В обеих руках ее сверкнули ножи, глаза зло блеснули.

— Очнулся, — протянула она. — Ничего. Это ненадолго!

— Погоди, Лиса, ты чего? Что ты собираешься делать?

— Я — ничего. — Девушка снова склонилась над его вещами. — Я свое дело сделала.

— Ты напала на меня и ограбила, — хрипло произнес Лейр. — А теперь ты меня убьешь?

— Я свое дело сделала, — повторила девушка. — Теперь тобой займутся другие.

Юноша осторожно огляделся по сторонам. Кедрачи окружали полянку, на которой, судя по всему, обитало несколько человек. Тут и там были устроены постели из лапника, валялись чьи-то забытые вещи.

Сказать по правде, он растерялся. Лейру только в книгах приходилось встречать такие ситуации, когда герой попадает в плен. Как правило, в плен брали разбойники, которых наняли враги, чтобы расправиться с героем чужими руками. Но всегда и везде в книгах в самый последний момент приходила помощь — как правило, верный друг или тот, кто впоследствии станет таковым. Но жизнь непохожа на книгу. В нашей реальности счастливые совпадения и неожиданная помощь приходят редко.

Пока он размышлял, вдалеке послышались шаги и голоса. Девушка резко выпрямилась и, изменившись в лице, принялась торопливо запихивать вещи обратно в мешок. Она метнулась к Лейру, приставила нож к его горлу:

— Молчи!

Отводя в стороны кедровые лапы, на полянку выбрались пятеро типов, вооруженных и одетых как попало. Всех их роднило одно — они до самых глаз заросли грязными, лохматыми бородами.

— О! — воскликнул тот, который шел впереди и тащил на плече мешок. — Лисичка ходила на охоту и принесла нам кое-что!

Люди побросали вещи и сгрудились вокруг Лейра. Девушка отступила. На их фоне она казалась еще стройнее и моложе.

— Лисичка принесла петушка! — Один разбойник склонился к самому лицу юноши. — Смотрите, какой красавчик!

— Жирненький! Откормленный! Породистый, наверное! Замечания слышались со всех сторон. Кто-то потянулся потрепать Лейра по щеке, кто-то деловито щупал его мускулы, натренированные рыцарскими упражнениями. Тем временем первый, явно главарь, крепко обнял девушку за талию, привлекая к себе, и поцеловал в щеку.

— Молодец, Лисичка, — сказал он. — Ты сегодня удачно поохотилась! При нем что-нибудь было?

— Вон его барахло, — мотнула головой та. Разбойники тут же кинулись к мешку и в мгновение ока распотрошили его, разобрав запасную одежду, походные мелочи и оружие.

— Ого! — Главарь оттолкнул Лису и вырвал из рук одного из бородачей кольчугу. — Рыцарь? Ты словила рыцаря, Лисичка?

— Было бы кого ловить. — Девушка сплюнула и скривилась. — Он, можно сказать, сам в руки шел.

— Непуганый, значит. — Главарь, все еще держа кольчугу, повернулся к Лейру: — И чего тебя понесло в наши края? Сидел бы себе дома, у мамки, за подол держался бы. Нет, ты не петушок. — Он еще раз посмотрел на юношу и вынес вердикт: — Ты цыпленок!

Разбойники переглянулись и тут же захохотали, хватаясь за бока и пихая друг друга локтями. Веселье захватило их настолько, что какое-то время они просто смеялись, на все лады повторяя: «Цыпленок… молоденький петушок!»

Лейр внимательно смотрел на веселящихся разбойников, переводил взгляд с одного на другого. Он решительно не понимал причин их веселья, но чувствовал, что добра ждать нечего.

— Ладно. — Главарь первым перестал хохотать и повесил кольчугу на локоть, свободной рукой вытер слезы. — Сегодня у нас на ужин цыпленок. За работу, парни! Живее!

Разбойники побросали вещи и кинулись в разные стороны. Кто-то выволок из-под кучи валежника большой котел, кто-то схватил ведра и помчался за водой, кто-то взял топор и ушел в чащу. Лиса, которую главарь на прощание похлопал по ягодицам, откатила в сторону плоский камень и достала из углубления какие-то мешочки.

На несколько минут она и Лейр снова остались одни на поляне, и юноша попытался приподняться:

— Лиса? Что вы хотите сделать? О каком ужине тут говорили? Какой цыпленок?

Девушка обернулась через плечо. В ее раскосых глазах опять что-то заблестело.

— Цыпленок — ты, — негромко сказала девушка.

— Меня что съедят?

— Угу. — Она снова занялась мешочками, стала развязывать один за другим и принюхиваться к содержимому.

— Но это невозможно! — воскликнул изумленный Лейр. — Люди никогда не едят людей!

— Люди! — со странной интонацией фыркнула Лиса. — Я, если ты не понял, не человек!

— А кто?

Оставив мешочки, девушка на четвереньках удивительно проворно подобралась к юноше и склонилась над ним. Пряди ее густых рыжих волос упали ему на лицо. От девушки сильно пахло пряностями и чем-то еще — явно нечеловеческим. Она улыбнулась, показав белые зубы с сильно выдающимися клыками.

— Я тролль, — тихо сказала она.

От удивления Лейр откинулся назад и упал на спину.