— Вот именно, — хохотнул он, — а там я почти изгой. Боевые искусства — развлечение для скучающих клерков. Я ведь не всегда жил в Японии. Переехал из США. Думал хотя бы на исторической родине отношение к этому более серьёзное.

— Оказалось что нет?

— Ну, немного лучше. Кроме деток насмотревшихся аниме, появились молодые люди, желающие почтить память и традиции предков. Но бой — это не традиции! Дело не в поклонах! Дело в точности движений, в передвижении, в дыхании! А не в том, насколько аутентичное у тебя кимоно.

— Не то чтобы я знал много японцев, но по слухам — за такие высказывания тебя бы там четвертовали. Если бы смогли, конечно. Подозреваю что в твоей голове оказалась и восточная, и западная культура. Мне это знакомо, хоть и не в такой мере.

— Может быть.

— И из-за этого тебе не дорога жизнь?

— Можешь смеяться, но наверное японского во мне всё же больше. Жизнь воина ничего не стоит без боя. Какой-нибудь асигару должен сохранить свою жизнь любой ценой, потому что его дело — возделывать поля господина. И нет, я не принижаю их ценность. Но себе такого не желаю. Только здесь я почувствовал себя живым.

— Если уйдёшь один — чувствовать себя живым перестанешь очень быстро.

— Как знать… А почему собирался уходить ты?

— Ну, раз уж на то пошло… — я немного замялся. Наверное, после боя с умертвиями и големом, я уже мог рассказать, что им досталось за мои грехи. Стоит ответить откровенностью на откровенность. — Вот поэтому.

Из сумки появился ключ-активатор. Покрутив пару секунд странную сферу в здоровой руке, японец вернул её мне:

— Примерно так и думал. И чем она так важна?

— В смысле так и думал? — ну ничего себе заявления. Что ещё он знает?

— Ты уж прости, друг, но у тебя всё на лице было написано во время того разговора. Ты пытаешься быть «рациональным эгоистом» и «выжить любой ценой», и даже получается у тебя получше некоторых. Но когда Кот рассказывал про штурмы, которые следовали за требованием ключа, ты выглядел как нашкодивший пёс. Расскажешь, что это?

Я шумно выдохнул. Самоконтроль на уровне дна. Нужно будет стараться лучше в другой раз.

— Я и сам не знаю. Беломордый гоблин шёл за этой штукой. Там была бойня, я успокоил его только чудом. Он был невидим.

— Невидим? Типа активного камуфляжа из фантастики?

— Типа идеального активного камуфляжа, который даже в кино не часто бывает. Не было видно ничего. Швырнул в него пригоршню мелкого мусора и, очертив силуэт, отстрелил наконечник.

— Звучит как дважды фантастика. Если невидимость была так хороша, как удалось? Ещё и попал в голову. Это связано с твоим умением определять позиции врагов?

— Отчасти. Особой способности нет, это слух.

— За сто метров понять сколько там умертвий? Какой-то сильно особенный слух.

— Ну да, немного особенный. Я вывожу на интерфейс то, что видел и слышал, рисую карту. Источники звука вижу на ней.

— Хмм… А так можно? Расскажешь, как?

— Не уверен, но попробовать стоит. Но у меня ещё навык памяти хорошей со старта. Бонус за что-то.

— Говорил бы уже откровенно. Сам же утверждаешь что все в одной упряжке.

— А я и говорю откровенно. Душу, можно сказать, выворачиваю. А ты, кстати? Ты ведь брал магический дар? Уверен, что владение нагинатой тебе выбрать не дали. А универсальную оружейную карту давали только волшебникам. Зачем скрыл? Это ведь могло помочь кому-то.

— А вот и нет.

— Тогда откуда нагината?

Он сделал нарочито серьёзное лицо и усевшись в широкую стойку сделал пару пассов здоровой рукой, на манер движений тайцзы:

— Система циркуляции Ци!

Вокруг на сотни метров не было никакого движения, поэтому мы могли посмеяться не сдерживаясь.

Через полминуты он продолжил:

— Ну, что этот ключ ищут, понятно. Винишь себя ты напрасно — тут землян режут и просто так, без всяких ключей. Да и ты его не украл из крепости, а просто случайно получил в руки. А почему уходить то?

— Если он попадёт в руки беломордых, я умру. Скорее всего мгновенно. И умру если не успокою ещё одного «Эмиссара»… Такого же беломордого, как я понял. И вот если с первым как-то можно справиться отсидевшись на месте, то со вторым — очень вряд ли.

— Вот как.

— Представь, какая радость привалила. Была миссия — получить уровень и отсидеться сутки, а теперь — работа киллера. В незнакомом мире, против каких-то совершенно незнакомых сил.

— А как ты его найдёшь?

— Знать бы. Система обещала как-то подсказать, но до сих пор — тишина. Если бы получил хотя бы примерное направление — скорее всего уже ушёл бы.

— Не думаю, что на такое ты согласился ради награды. Опять предложили принять или умереть?

— Вообще ничего не спрашивали. Причём, судя по всему, этой радостью я могу поделиться с пятью другими игроками. Скорее всего так же без права выбора.

— И нас ты решил не подводить под плаху?

— Я пытаюсь быть «рациональным эгоистом», а не сволочью. Да и ты сам сказал, что получается плоховато. Честно сказать, вообще не представляю, кого «наградить» этим счастьем.

— Я бы взялся тебе помочь. Мне всё равно куда идти. Но без миссии, конечно. Не знаю что там предлагают за выполнение, но никакая награда не стоит таких штрафов.

— Помогать пока не в чем. Если пойду наобум — не повышу свои шансы. Но спасибо.

— А вообще этот разговор между нами или… — он показал туда, где примерно находились остальные.

— Или. У меня не было намерений всё скрывать. Просто было не до этого. Всё время не до этого…

Пока мы разговаривали, я пытался подогнать свою новую броню поудобнее. Кожаная броня эмиссара хаоса была мне откровенно мала. Поэтому её пришлось распороть, а затем соединить уже на мне — теми самыми ремешками, которые понемногу создавало копьё.

Броня, конечно же, была не полной. Мою грудную клетку и спину кое-как прикрывали куски кирасы. Бока и живот, как и нижняя часть спины при этом оставались открытыми. Наплечников изначальная конструкция не предусматривала, но из одного поножа я сделал себе левый. Остальным кускам не нашёл применения и отдал ребятам.

Лейле подошли какие-то части чтобы сделать себе наруч на правую руку и крагу — на левую. Рюу также использовал броню с ноги чтобы защитить левую руку, только предплечье, а не плечо, как я.

Если времени окажется достаточно, я планировал ещё и укрепить броню с помощью стальных стержней. В принципе, замучавшись можно сделать это даже не с бронёй, а с одеждой. Но с кожей много проще, чем с тканью.

Будь моя воля, я бы вовсе вырастил на своём копье полный латный доспех. Но через проверку «соответствия категории Копьё» удалось протащить только такие изменения.

Да, всё это стоило ОМ, а значит и ОС, но защищённость мне дороже опыта.

Стрелковые возможности моего копья шагнули на следующую ступень, а может даже на две. Даже стыдно, что я не додумался до всего этого сразу.

Во-первых, нож летал гораздо лучше. Он прекратил кувыркаться в полёте, а оттого стал гораздо более предсказуемым. И скорости теперь теряет меньше. Уверен, что даже без прочих улучшений, эффективная дальность бы скакнула с трёх метров до шести, а может и до девяти. Я даже запускал его почти вертикально вверх, чтобы убедиться что он разворачивается в полёте и бьёт землю остриём. Стабилизация в полёте творит чудеса.

Приятным бонусом было и то, что его стало легче метать. Правда только привычным мне безоборотным методом. Для Рюу, использующего классический, такой нож будет ужасно неудобен. Тем не менее, я не питал особых надежд по поводу эффективного метания на большие дистанции. Метнуть в лицо не ожидающему врагу, когда он подходит на дистанцию ближнего боя — да. «Снимать часовых» со ста тысяч метров — определённо нет.

Мы, всё же, не в кино. Адекватной для метания я считал дистанцию в 3 метра, максимум — 5.

Во-вторых, всё-таки облегчил переднюю часть телескопической трубки. Да, рискую что однажды копьё перерубят, но предпочёл жертвовать ближним боем в пользу дальнего. Да и повреждения моё копьё постепенно залечивает благодаря всё тому же малому материализатору. Хотя уверен, что есть некий предел повреждений. Всё же царапина на лезвии — не то же самое, что переломанное надвое копьё.